Когда вдруг тысячи, а то и миллионы подростков вдруг начинают бешено любить (фанатеть от) какого-нибудь одного актера или певца, собирать и аккуратно наклеивать в альбомы любое упоминание о нем, часами и сутками стоять под окнами его квартиры и ненавидеть всех, кто этого самого певца или актера недостаточно любит и ценит, — что это такое?

С одной стороны, все то же разделение на своих и чужих. Свои — это те, кто любит Леонардо Ди Каприо.

Но не только это. До определенного времени мне никогда не приходило в голову, что первое большое и сильное чувство может быть коллективным. Но вот однажды моя собственная дочь (12 лет от роду) сообщила мне, что влюблена в гимназического учителя латыни — действительно обаятельного и умного молодого человека. Подробно обсудив все его достоинства, я осторожно поинтересовалась:

— Наверное, такой прекрасный человек нравится не только тебе. Может быть, еще кто-нибудь из твоих одноклассниц…

— Да, конечно, — без колебаний ответила дочь. — У нас только пять девочек в него не влюблены. Им нравится учитель биологии. Мы их презираем, потому что они ничего не понимают в людях!

— Ого! — изумилась я. — А скажи-ка, твоей личной любви никак не мешает то обстоятельство, что еще человек десять.

— Нет, что ты! — воскликнула дочь. — Даже наоборот. Мы ходим на пятый этаж, сидим там на площадке и говорим о нем. Это так здорово!

— Угу! — вынуждена была согласиться я.

Постепенно я сумела уяснить для себя своеобразную дочкину правоту. Большое чувство к достойному взрослому человеку, к тому же совершенно платоническое и в этом смысле совершенно бесперспективное, действительно может оказаться не по плечу неокрепшей девчоночьей душе. А вот если разделить его на десять частей, то оно вполне переносимо и может приносить радость, а вовсе не боль. Имея, так сказать, единомышленников по чувству, «единочувственников», всегда можно снять избыток напряжения, поделиться своими мыслями о предмете и чувствами к нему с людьми, которые по определению тебя понимают, так как испытывают к предмету то же самое чувство.

«Очень удобная форма любви!» — решила я в конце концов, и многое в проблеме подростковых кумиров стало мне яснее.

Мы уже говорили о том, что подростковая душа (не только подростковая, конечно, но подростковая — особенно) жаждет романтики, жаждет не только признания референтной группы, но и чего-то большего — Прекрасного Принца, которого можно тихо (или, напротив, очень громко) обожать, Образца, которому можно подражать и на который надо стремиться быть похожим (все образцы, начиная со Спайдермена и кончая Арнольдом Шварценеггером), Дела или Идеи, которым можно служить (всевозможные секты, фанклубы футбольных команд, литературных направлений и даже отдельных литературных произведений и т. д.). Естественно, что для еще не окончательно развитого интеллекта подростка все эти Идеи легче всего воспринимаются, а потребности реализуются через персонификацию, через конкретного человека, через Кумира. В зависимости от сферы интересов, семьи, интеллектуального развития подростка этим Кумиром может стать практически кто угодно. Пахан банды, писатель Толкин, герой кинофильма Бэтмен, индуистский святой Саи Баба, Дева Мария и т. д., и т. п. Понятно, что чаще всего в роли кумиров выступают актеры, эстрадные певцы и музыканты. Сама их деятельность насквозь публична и, в общем-то, рассчитана на публичное же восхищение поклонников. Большинство рок-певцов и рок-музыкантов ощутимо «подзаводятся» от реакции зала. То есть налицо та самая обратная связь. Мы не просто восхищаемся нашим кумиром, мы еще и помогаем ему творить и радовать нас своими творениями. Ура? Ура-то ура, но вот кумиры бывают разные, и всем это известно.

Большинство из них, особенно родом с эстрады или из кинематографа, вопреки распространенному родительскому мнению, совершенно безобидны. Часть являются по-настоящему творческими и яркими людьми, и общение с их творчеством скорее обогащает, чем обедняет подростков. Часть — откровенно бездарны и неспособны произвести ничего, кроме шумового фона, возбуждающе действующего на уровне подкорки. Из трудов зоопсихологов известно, что молодежные группы павианов в заповедниках очень любят носиться вдоль различных ограждений и стучать по ним палками. Получающаяся какофония приводит их в бешеный восторг. Взрослые павианы никогда подобными «глупостями» не занимаются. А средневековые западноевропейские путешественники, посещавшие Россию в 11–13 веках, писали, что то, что славяне считают праздничной музыкой, на самом деле — безобразное бренчание, вой, писк, скрип и скрежет. Ничто не ново под луной, не так ли?

Но бывают кумиры и пострашнее. Если в словах, песнях или книгах кумира вашего ребенка регулярно звучат призывы попробовать наркотики или иным способом исследовать «иную реальность» — это должно немедленно насторожить родителей.

Многие еще помнят «Белое братство», рядовыми членами которого были в основном подростки. На бескрайних российских просторах промышляют сегодня и многие другие «ловцы душ человеческих». Понятно, что чаще всего их жертвами становятся именно подростки — наиболее эмоционально лабильные, мало знающие, со своим чувством одиночества и непонимания, с жаждой любви и потребностью в референтной группе. Любая мало-мальски грамотная секта может предоставить своим адептам все вышеперечисленное, да еще и с изрядным довеском в виде Кумира, Идеи, и возможности Служения (как правило, не меньше чем спасению человечества от конца света).