Да, именно иерархия служит тем «цемен­тирующим составом», на котором зиждется порядок в стае. И именно вожаки — альфа-особи — «диктуют» этот порядок, безо всякой жалости устанавливая и поддерживая свою «власть». Но зато и самый большой груз от­ветственности берут на себя именно вожаки. Самые сильные и умудренные опытом, они при­званы обеспечить благополучие стаи, именно от их решения, в конечном итоге, зависит, окажется ли стая в нужном месте в нужное время — чтобы еды и воды было вдоволь, а врагов и прочих напастей — поменьше.

Всё это — в теории да на страницах мно­гих популярных книжек. А на деле?..

В африканских саваннах одни из самых обычных обитателей — павианы-бабуины. Они живут стаями, насчитывающими чаще всего 100-120 обезьян, но бывают и большие группировки — до 400 особей. Основную ячейку всего этого огромного стада составляют небольшие семейные группы, во главе каждой стоит могучий самец, украшенный пышной гривой и вооруженный мощными клыками. При нем его гарем из нескольких самок с де­тенышами. Самки частенько спорят между со­бой за благосклонность их повелителя, дело порой доходит даже до драк с визгом и вопля­ми, и тогда «господин» выходит из полусонно­го состояния и быстренько наводит порядок.

Альфа-самцы данной группировки относят­ся друг к другу с должным почтением, стара­ясь хотя бы между собой свар не устраивать; в больших стадах никто из них на единолич­ное лидерство не претендует, но в кланах меньших размеров все-таки выделяется еди­ный вожак. Удел более молодых и слабых бета-самцов — до поры до времени оставаться холостяками и играть в стаде вторые роли; но в некоторых острых ситуациях именно их действия подчас оказываются решающими.

Жизнь павианьей группы такова, что жи­вотные постоянно вынуждены «путешество­вать» по холмистой саванне, чтобы не остать­ся голодными. В день стадо, бывает, проходит до 10 километров. Обезьяны широким фрон­том шествуют меж редких деревьев, занятые одним делом — обшаривают всё попадающее­ся на пути, — на предмет съедобности. Несмо­тря на отсутствие «единоначалия», опреде­ленный порядок шествия и вообще любых действий все-таки соблюдается. Но он вовсе не таков, который, казалось бы, должен был установиться исходя из «руководящей роли» альфа-самцов.

Вместо того чтобы возглавлять процессию, они держатся в середине стада. Их окружают самки с подрастающим поколением; кидаясь то в одну, то в другую сторону, которая в дан­ный момент показалась им наиболее привле­кательной, они и прокладывают маршрут дви­жения — вожаки лишь милостиво соизволяют или не соизволяют следовать за ними, увле­кая за собой всю массу обезьян. Самцы-холостяки держатся на фронтах и в арьергарде, их основная задача — вовремя заметить опас­ность, просигналить о ней и при необходимо­сти принять на себя первый удар.

Такой порядок сохраняется, пока всё спо­койно: бредут, шуруют в траве и на ветвях, жуют на ходу, по-мелкому сквалыжничают; детишки, как всегда, беззаботно скачут под присмотром строгих мамаш и тетушек. Разве что когда кто-нибудь из молодых и малоопыт­ных павианов наткнется на нечто заслужива­ющее всеобщего внимания и начинает от волне­ния кричать, к нему сбегаются другие обезья­ны, начинается свара, привлекающая внимание одного или нескольких самцов-вожаков, они не спеша подходят и вершат свой справедливый суд. Если зачинателю суматохи просто что-то померещилось, он получает затрещину, и на этом всё кончается; если это нечто съедобное, подошедший судья без колебаний «присужда­ет» еду к «заключению» в свой собственный желудок — и опять все с миром расходятся. Если же это небольшая змея или варан, альфа-самец пробует употребить, наконец, свою силу и живое превратить в снедь.

Но вот яростные вопли сторожей опове­щают стадо об опасности: чаще всего это быва­ет леопард, большой охотник до павианьего мяса. Тут же поднимается всеобщая сумато­ха, самки с криками подхватывают детены­шей и без оглядки несутся прочь. Альфа-самцы — заметьте это! — тоже следуют за ними, хоть и не так поспешно, и время от времени останавливаясь, чтобы оглянуться: это назы­вается — «контролируют ситуацию». А бета- самцы замыкают ударившееся в панику стадо, беря на себя отражение врага. На бегу они — то один, то другой, а то и несколько сразу — резко тормозят и обращают в сторону погони свои разверстые орущие пасти с обнаженны­ми клыками. Если леопард молод и неопытен, этого достаточно, чтобы обратить его в бегст­во; но для взрослой, мощной кошки вопли ба­буинов — что жужжание комара: один удар лапы может лишить обезьяну жизни. Увы, «отсев» среди самцов, не достигших вершин власти, выше, чем других членов стада, — такова «плата» за безопасность прочих. Как бы там ни было, через некоторое время спо­койствие вновь воцаряется, и шествие продол­жается, альфа-самцы по-прежнему невозму­тимо возвышаются гривастыми торсами над общей массой.

Вот так природа иной раз распоряжается своими созданиями. Самые мощные самцы, выжившие и окрепшие во всевозможных жиз­ненных передрягах, — они самые «ценные», их удел — беречь не только порядок в стаде, но и свои гены, передавая их как можно боль­шему числу потомков. А звери помоложе — что же, они уже доросли до того, чтобы им можно было доверить защиту обезьяньего со­общества, но еще не доказали, что их жизнями нельзя жертвовать во имя спасения других.