Что нужно для того, чтобы стать перво­классным древолазом? Вы скажете — умение взбираться на дерево. Конечно, но не только. Кошка способна мгновенно взвиться вверх по стволу дерева, вонзая в кору острейшие ког­ти. Но вот приходит время спускаться — и ку­да девается вся ее грация и ловкость? С боль­шим трудом, довольно неуклюже хищница сползает хвостом вниз, судорожно цепляясь лапами и беспрестанно озираясь: как бы не свалиться, пересчитав все ветки своими бока­ми. Совсем иное дело — генетта. Этот неболь­шой хищный зверек с одинаковой ловкостью бегает и вверх, и вниз по стволу, для нее не составляет никакого труда, сбегая вниз голо­вой по одному из соседних деревьев, оттолк­нуться всеми лапами и перемахнуть на другое на расстояние в несколько метров.

Вот, оказывается, в чем дело — в уме­нии не только взби­раться на дерево, но и спускаться с него. Причина — в устрой­стве задних ног, ко­торые должны быть особым образом «вы­вернуты» — чтобы зацепиться за неровности коры, когда зверек сбегает по стволу вниз го­ловой, и не дать ему свалиться. Просто чудеса ловкости демонстрирует белка-векша, когда с легкостью свешивается на задних лапках с вет­ки, чтобы дотянуть­ся до расположенной ниже и недоступной никаким иным спо­собом шишки.

Четыре ноги хоро­шо, а пять — лучше. Когда паукообразная обезьяна, живущая в южноамериканской сельве, пробирается в гуще ветвей, она, совершенно не заду­мываясь, все время цепляется кончиком хвоста за ветки: для нее это так же естественно, как хвататься за них руками и ногами. А для того, чтобы эта «пятая рука» была более чувствительной, на конце хвоста есть голый осязающий участок кожи с бороздчатым узором, поразительно напомина­ющим папиллярный рисунок на пальцах рук. Благодаря столь надежной фиксации этой обезьянке совершенно безразлично, в какой позиции находиться, чем и за что цепляться.

Особым способом путешествия в кронах высоченных тропических деревьев овладел гиббон. Этот способ называется брахиация и состоит он в том, чтобы «летать» в верхнем ярусе леса, цепляясь за ветки одними только пальцами рук, очень длинных и крепких. Усевшись на толстом суку где-нибудь на са­мой верхушке дерева, обезьяна, словно в раз­думье, озирается по сторонам, время от вре­мени испуская свой знаменитый «тарзаний» вопль. Вдруг что-то неподалеку привлекло ее внимание, — животное без колебаний бук­вально сваливается с «насеста», и начинается феерическое действо. Расставленные в сторо­ну руки-крюки не то что цепляются — едва касаются попадающихся на пути ветвей, гиб­бон стремительно несется меж деревьев с со­мкнутыми в сплошной полог кронами, взгляд прикован к заинтересовавшему его предмету, обезьяна даже не смотрит на ту ветку, кото­рая послужит на миг очередной опорой ее ру­кам, словно предоставив им самим возмож­ность выбирать, за что ухватиться. Это, ко­нечно, не свободный полет птицы или летучей мыши, которым вовсе нет нужды цепляться за ветви и сучья, ведь им опорой служит сам воздух. И все же полное впечатление, что длиннорукий гиббон летит, летит... Поэтому в зоопарках в клетке у гиббона обязательно развешены канаты и трапеции, по которым животное «летает» на руках, демонстрируя публике свои выдающиеся способности.

Кроны деревьев населены не только по­движными зверьками, бегающими взад-вперед по веткам и совершающими головокружитель­ные прыжки. Там же обитают очень медлитель­ные животные, которые никогда никуда не то­ропятся. Да и зачем, если еда — вот она, все­гда под боком. В отличие от обезьян, белок и всякой прочей суетящейся в кронах тропиче­ских деревьев живности, для этих тихоходов самое главное — покрепче уцепиться за ветку, чтобы не свалиться с нее. О том, чтобы куда-нибудь спрыгнуть хотя бы на десять сантиметров, и речи быть не может: ну не дано им эволюци­ей такой возможности — попрыгать по веткам.

За особенности строения конечностей таких зверей с полным правом можно назвать цепколапыми. Впрочем, лапы лапам рознь — ведь за ветку можно уцепиться по-разному. Житель Южной Америки ленивец подвешивается к ней снизу, у него настоящие «руки-крюки» с длин­ными кривыми когтями. В таком странном (с точки зрения человека) положении животное путешествует в кроне в поисках свежей лист­вы — от одной ветки к другой, медленно-медленно, словно во сне, перебирая лапами. Точно так же, подвесившись на суку, он и днем отды­хает, «утомившись» от ночных путешествий.