«На рассвете 22 июня 1941 года фашистская Германия вероломно напала на Советский Союз. Ее авиация нанесла массированные удары по аэродромам, железнодорожным узлам, военно-морским базам, местам расквартирования военных частей и многим городам на глубину 250–300 км от государственной границы» — так или примерно так преподносят начало Великой Отечественной войны посвященные ей советские издания. Тезис о неожиданности и вероломности занимает тут очень важное место. Именно на эти обстоятельства будут активно списывать поражения Красной Армии в начальный период войны. Повсеместное заблуждение о «внезапности и неожиданности» нападения Германии на Советский Союз позволяют разоблачить относительно недавно рассекреченные документы и основанные на них новейшие исследования.

В самом деле, как Германии удалось застать врасплох СССР? Куда смотрели внешняя разведка, вездесущие органы государственной безопасности, военные специалисты, дипломаты? Неужели в условиях набиравшего обороты страшного молоха Второй мировой войны они не смогли разгадать коварных планов Гитлера?

Оказывается, спецслужбы не сидели сложа руки, более того, работали довольно активно и эффективно. Первая информация об агрессивных планах Германии в отношении СССР начала поступать в Москву уже с 1937 года. Всего же в период с июля 1940 по июнь 1941 года советским руководством было получено около 120 подробных сообщений о немецких замыслах относительно СССР. Они поступали от резидентов, действовавших не только в Германии. Так, в начале октября 1940 года Сталину докладывают о телеграмме от резидента НКВД, работавшего в Виши (марионеточное государство, созданное на части французской территории после поражения Франции), от 30 сентября: «20 немецких дивизий проследовали через Париж к советским границам». Другая телеграмма гласила: «На 1 октября в Восточной Пруссии и бывшей Польше сосредоточено 70 пехотных дивизий, 5 моторизованных и 7–8 танковых дивизий и 19 кавалерийских полков».

Подобного рода информация поступала не только от разведчиков, она приходила даже от таких высокопоставленных лиц, как заместитель госсекретаря США Самнер Уоллес и британский премьер Уинстон Черчилль. Например, 12 апреля 1941 года из Лондона поступило такое сообщение: «У советских границ развернуто 127 немецких дивизий, в том числе в Польше — 58. Всего в вермахте насчитывается 223 дивизии».

В целом, усилиями агентов к июню 1941 года в Москву была передана информация, свидетельствовавшая об активной подготовке Германии к нападению. Наиболее ценные сведения содержались в отчетах Корсиканца и Старшины — советских резидентов, которые считались самыми опытными и надежными информаторами. Из календаря сообщений, охватывающего период с 6 сентября 1940 по 16 июня 1941 года, узнаем подробные сведения о проведении аэросъемок стратегических объектов, составлении планов бомбежек определенных районов, развертывании войск. К примеру, в сообщении Корсиканца от 7 января 1941 года говорится: «В штабе авиации Германии дано распоряжение начать в широком масштабе разведывательные полеты над советской территорией с целью фотосъемки всей приграничной полосы. В сферу разведывательных полетов включается также и Ленинград». И далее: «Геринг дал распоряжение о переводе «русского реферата» министерства авиации в так называемую активную часть штаба авиации, разрабатывающую и подготавливающую военные операции». И от 17 апреля: «…штаб авиации с прежней интенсивностью проводит подготовительные работы для операции против СССР, выражающиеся в детальном определении объектов бомбардировок».

В начале марта от того же Корсиканца поступила информация о расположении немецких войск вдоль советской границы: «Построение и расположение германских войск на советской границе аналогично построению немецкой армии, подготовленной в свое время для вторжения в Голландию». Наконец, 16 июня 1941 года в центральный аппарат внешней разведки поступило сообщение от Старшины о том, что все военные мероприятия Германии по подготовке вооруженного выступления против СССР полностью закончены и удар можно ожидать в любое время. В тот же день Корсиканец сообщал, что на совещании в министерстве хозяйства были назначены чиновники для управления «оккупированной» территорией СССР.

Сообщения Корсиканца и Старшины были переданы Сталину 17 июня, но он, не желая верить в очевидное, в довольно грубой форме посоветовал начальнику внешней разведки НКГБ П. М. Фитину проверить достоверность сообщений. Проверенный вариант документа так и не дошел до Сталина — началась война.

Возникает вопрос: почему, зная о приготовлениях Германии к нападению, Сталин и высшее руководство страны не предприняли соответствующих упреждающих мер? Дело в том, что подобные сообщения поступали от разных резидентов. Многие из них действительно были просто-напросто фальшивкой, намеренно распространявшейся непосредственно немецкими агентами, чтобы ввести советские органы безопасности в заблуждение. До 16 июня разведка уже называла девять дат предполагаемого нападения на СССР, но сроки проходили, а ничего подобного не происходило. Сталин панически боялся провокации и не доверял разведке, в результате чего росла его уверенность, что подобного рода сообщения — дело рук британских спецслужб, стремящихся любой ценой спровоцировать войну СССР против Германии.

Кроме того, разведка неоднократно докладывала о сближении британских правящих кругов с немецкими с целью столкнуть Германию с СССР. Сталин понимал, что Красная Армия не была готова к боевым действиям, а поэтому всячески пытался отсрочить начало войны. К тому же он, вероятно, полагался на информацию о намерении Гитлера предъявить СССР ультиматум с требованием «более широкого экспорта в Германию и отказа от коммунистической пропаганды». Сталин рассчитывал пойти на некоторые уступки и, выигрывая время, укрепить оборону. Однако он просчитался, став жертвой, с одной стороны, умелых действий немецких спецслужб по дезинформации, а с другой — собственной паранойи. Дал о себе знать и характер политического режима. Тоталитаризм позволяет концентрировать в руках одного человека невероятную власть, увеличивая вероятность превращения заблуждения одного в трагедию миллионов.