В природе есть охотники, которые стреляют из «пневматических ружей». Например, рыбка брызгун. Вот это снайпер так снайпер! Конечно, брызгун стреляет не по бекасам и дупелям, а по комарам и мухам, которыми питается. Своими исключительными стрелковыми способностями брызгун настолько поразил воображение людей, что ему в столице Таиланда, городе Бангкоке, соорудили большой храм.

Размеры брызгуна невелики: около 20 сантиметров. Живет он в море, на мелководьях, у берегов Индии, Индонезии и северной Австралии. Заплывает и в устья рек.

Очень любят брызгуна в Индонезии. Его можно увидеть здесь почти в каждом доме, в небольших водоемах в саду или аквариумах. В центре аквариума, в котором плавает брызгун, укрепляют вертикальную палку с крестовиной на конце. На крестовину сажают насекомых – мух, комаров, жуков. Заметив насекомое, брызгун настораживается, распускает веером спинной плавник и осторожно подплывает к палке. Сначала он бесшумно плавает вокруг, словно выбирая удобную позицию, затем замирает и, чуть приподняв над водой кончик морды, стреляет. Если выстрел удачен, брызгун бросается к упавшей в воду добыче и проглатывает ее. В случае промаха он невозмутимо продолжает описывать вокруг палки круги и, выбрав удобное положение, вновь стреляет.

Едва ли, однако, брызгун знает, в кого и зачем он стреляет. Инстинктивное чувство побуждает его брызгать, не раздумывая, во всякий небольшой и блестящий предмет, появляющийся над водой (ведь хитиновый панцирь насекомых тоже блестит!).

Вот почему брызгун стреляет не только в аппетитных мух и стрекоз, но и в несъедобный пинцет, который исследователь подносит к аквариуму, в глаз наклонившегося над водой человека, в дымящуюся папиросу. (Инстинкт слеп!)

Используя эти промахи «мудрого» инстинкта, индонезийцы обучают рыбок разным забавным штукам, а потом устраивают состязания. Дрессированные брызгуны показывают на них свое искусство. Удачными попаданиями гасят, например зажженные спички и свечи. Учитывается не только меткость, но и дальность выстрела. Самые «дальнобойные» рыбки стреляют на 4–5 метров. Лучшая прицельная дистанция – 1–2 метра. Некоторые брызгуны настолько постигли искусство меткого выстрела, что стреляют будто бы даже влет!

Брызгун не единственное животное, владеющее «пневматическим ружьем». Есть у него достойный соперник – осьминог. Осьминогов иногда называют морскими ракетами. Набирая «за пазуху» – внутрь своего тела – воду и выталкивая ее наружу через особую воронку, животное получает сильный толчок в обратную сторону. Так и плывет осьминог: за счет реактивной отдачи выброшенной из воронки воды.

Но осьминогов можно было бы назвать и морскими стрелками. Свою замечательную воронку они употребляют не только в качестве реактивного двигателя, но и стрелкового оружия.

Стреляет осьминог следующим образом. Чтобы силой отдачи не унесло в обратную сторону, он щупальцами крепко держится за камень, а жерло воронки, словно пушку, нацеливает в противника. Мгновение – и из «пушки» вылетает снаряд: компактная черная капля. Попав в цель, она «взрывается» и окутывает врага густым черным облаком. Это облако ядовито: парализует и зрение и обоняние врага. А осьминог тем временем успевает скрыться в каком-нибудь убежище.

Осьминоги стреляют из воронки и простой водой.

В Калифорнийском аквариуме жил осьминог-снайпер, который своим стрелковым искусством доставлял немало неприятностей посетителям аквариума. Он имел обыкновение вылезать по стеклу на край бассейна и стрелял водой в столпившихся вокруг зевак. Стрелок так верно прицеливался, что всякий раз попадал буквально не в бровь, а в глаз.

Некоторые осьминоги вместе с водой выбрасывают из воронки и ядовитую жидкость. Тихоокеанский осьминог апполион стреляет ядом в крабов. Убитую таким образом добычу он не трогает минут двадцать-тридцать. Пусть вымокнет отравленный краб! Лишь после этого осьминог приступает к трапезе.

«Химические снаряды» осьминогов не опасны для человека. Однако есть на свете животные-стрелки, владеющие поистине смертоносным оружием. Это кобры-снайперы. Водятся они в тропической Африке. Кобры-снайперы плюются ядом. Ядовитый плевок летит метров пять. Змеи целятся прямо в глаза человека или лицо и метко попадают. Кожа на лице у жителей тропиков всегда обветренная и покрыта ссадинами. Попадание на нее змеиного яда очень опасно.

Во рту кобр-снайперов яд смешивается со слюной. В минуту опасности они выбрызгивают эту дьявольскую смесь через маленькое отверстие в челюсти (через то самое, в которое змеи поминутно высовывают свое «жало» – раздвоенный язык). В момент «выстрела» кобра высоко поднимает голову и делает небольшой выпад вперед.

Чешский ученый Зденек Фогель установил, что не только африканские, но и азиатские кобры (даже наша очковая змея!) тоже плюются ядом. Правда, выбрызгивают они его не сильной струей, а мелкими капельками, как из пульверизатора. На стеклах террариумов, в которых содержатся очковые змеи, можно заметить желтовато-белые пятна – застывшие капельки яда, которые выплюнули раздраженные кобры в любопытных посетителей. Змеи ведь не соображают, что стекло непроницаемо для яда. (Инстинкт слеп!)

В природе есть и другие «стрелки». Жук-бомбардир, например, – настоящий артиллерист. Он стреляет едкой жидкостью, которая, словно снаряд из миниатюрной пушки, с шумом (как выстрел из детского пугача) вылетает из заднего конца его брюшка и в воздухе мгновенно превращается в небольшой клуб «дыма» – точно шрапнель разорвалась. Жук-бомбардир, отстреливаясь от преследующей его жужелицы, выпускает быстро друг за другом 10–12 «химических снарядов»!

А что можно сказать о таких бесподобных стрелках, как жабовидные ящерицы, которые водятся в Мексике и Техасе: они стреляют во врага капельками крови из своих глаз! Алая струйка, выброшенная давлением глазных мускулов, пролетает расстояние около 2 метров.

Однако голотурия стихопус своеобразием своего оружия превзошла всех знаменитых стрелков животного царства: она стреляет собственными внутренностями! Дней через десять у голотурии вырастает новый кишечник, и оружие стихопуса снова готово к бою.

Если вдуматься, какое это неэкономное расходование питательных средств на весьма малоэффективную оборону! Вот вам пример относительной целесообразности в природе – факт, который отрицают идеалисты.

При желании можно отыскать еще немало приспособлений, которые носят относительный характер, то, есть полезны лишь в каком-нибудь одном отношении, но вредны в других. Например, павлиний хвост, вычурные клыки свиньи бабируссы или живая тара для меда – муравьи-бочки.

Применение в хозяйстве столь дорогих бочек (которые даже есть просят!) с точки зрения разумной экономики очень убыточно и не представляет наилучшего решения вопроса. Пчелы нашли более рентабельный способ хранения меда – «изобрели» воск.

Почему природа в одном случае поступает разумно, в другом неразумно?

Да потому, что в «конструкторском бюро» природы никто не обдумывает своих решений. Эволюционирующие существа не ставят перед собой никаких спланированных задач, никто не направляет их развитие к какой-либо определенной цели. Этот процесс протекает стихийно, и его итог зависит от сложного комплекса внешних обстоятельств, которые в разных случаях могут сложиться по-разному. В одних условиях эволюция приводит к более разумному с точки зрения логики решению, в других – развитие ограничивается лишь удовлетворительным результатом.

Так же бездумно, как развиваются сами, животные-строители совершают свои «умные» поступки. И даже если некоторые из них применяют при постройке гнезд, кладовых или на охоте простейшие орудия, то они никогда не задумываются над проблемой наилучшего их применения. Не могут ни обрабатывать свои орудия, ни усовершенствовать их.

«Иглы», «бочки», «арканы» лесных «ремесленников» и сравнить нельзя с настоящими орудиями труда, которыми пользуется человек. Эти курьезные примеры изобретательности природы показывают лишь, что зачаточные формы употребления примитивных орудий встречаются в животном царстве. Человеческие навыки сознательного труда не возникли, следовательно, из ничего.