Сцена 1

Андерсен взрослый.

Моя родина — Дания. Это мой милый город Оденс, расположенный на острове Фюн. Отец мой был сапож­ником, а мать — прачкой. День и ночь она стирала белье город­ской знати, стоя по колено в холодной речной воде. Мой отец мечтал, мечтал и не находил себя в этой жизни - он был неудач­ником. А я...

Я был худым и нескладным мальчиком, над которым смея­лась и подшучивала городская детвора.

Андерсен садится в кресло с правой стороны сцены.

Сцена 2

Андерсен ребенок

Через сцену натянуты бельевые веревки. Ветер развевает со­хнущее белье. Звучит музыка. Через зал по направлению к сце­не бежит Андерсен, а за ним мальчишки с криками:

— Бей сочинителя комедий!

— Сумасшедший Андерсен!

— Ненормальный!

Догоняют. Возятся за простынями. Скрываются.

Сцена 3

Одновременно с исчезновением мальчишек на сцене появляется Мария и прачки в белых чепчиках. Они разговаривают.

Мария.

Ты в эти дела не мешайся! Это мой сын, и я сама знаю, что для него лучше.

1-я прачка

А я и не собираюсь. Охота мне была взваливать на себя чужие заботы, да еще чтоб ругали потом, если что не так окажется.

2-я прачка.

Хансу Кристиану следует стать писарем. Это такое чистое занятие, в нем есть даже что-то благородное.

1-я прачка.

А ведь какой мальчик-то! Лучше его и не сы­щешь! Тихий, послушный, никаких с ним забот. Сидит себе, играет с веточками и листьями, да шепчет что-то про себя.

2-я прачка.

А уж до чего умен — это просто удивительно. Ханс Кристиан - необыкновенный ребенок. Конечно, красотой он не вышел, но для мальчика это и неважно.

Мария.

Это дело известное! Только я решила, что мальчик будет портным. Чем это плохо? Взгляните, как живет портной Стегман: заказчиков хоть отбавляй, десять подмастерьев еле справляются; свой домик как игрушка; и капиталец, говорят, уже скопил немалый. Вот это как раз подойдет для Ханса Крис­тиана. А ведь он шить любит.

Сцена 4

Андерсен, мальчишки, Мария, прачки.

Слышны крики и голос Андерсена: «Мама! Мама!». Андерсен выбегает и прячется за мать. Мальчишки убегают.

Мария.

Вот горе, этак искалечить недолго. Ну вот что: ты будешь ходить в школу для бедных — там учитель за тобой при­смотрит, а соседи (оглядывается по сторонам) пусть себе гово­рят, что хотят.

Андерсен взрослый.

Но в школу я так и не попал, т. к. ее закрыли.

Мария.

Ты уже большой, пора тебе понимать жизнь по-се­рьезному, не все же играть в куклы. Вот станешь портным...

Андерсен.

Нет, мама, я буду актером!..

Мария.

Ты рехнулся? Да ты понимаешь, что говоришь? Ведь этих комедиантов и канатных плясунов морят голодом, чтоб они были полегче, а хозяин бьет их кнутом. Да разве для этого я тебя растила? (Уходит.)

Сцена 5

Андерсен и Иетта

Андерсен.

Иетта! Здравствуй, Иетта! Хочешь, я прочту тебе свое новое стихотворение?

Иетта.

Стихи — пустяки!

Андерсен.

Как? Но ведь это же Красиво!

Иетта.

Вот еще! Разве нам, беднякам, есть время думать о красоте? Нам надо учиться тому, что полезно! Вот, например, арифметика. Если я буду очень хорошо считать, я смогу когда-нибудь стать экономкой на богатой ферме.

Андерсен.

Но это так скучно!

Иетта.

Ну а на что же больше может надеяться бедная де­вушка?

Андерсен.

Ты можешь надеяться на то, что я тебя увезу в свой замок. А почему бы и нет?

Иетта.

Ты с ума сошел! Какой такой замок?

Андерсен. Очень просто: когда я вырасту, у меня будет замок.

Иетта.

Ох, какой ты глупый! Ты сын сапожника, а замки бывают только у важных господ, у графов там каких-нибудь, например.

Андерсен.

А может, и я окажусь сыном графа?

Иетта.

Что?!

Андерсен.

Да, да, это бывает, мне бабушка рассказывала. Знатных детей подкидывают - и они вырастают в бедной семье, а потом родители их находят. Вдруг это и со мной будет? Вот тогда у меня и окажется чудесный замок. Ну или еще каким-нибудь образом, не все ли равно! Вокруг будут расти розы и бу­зина, и я поеду тебя искать по белу свету в золотой карете и при­везу к себе.

Во время разговора к ним подкрадываются мальчишки.

Мальчишки.

 Так ты, оказывается, графский сын?

— Вот не знали!

— Добрый день, ваше сиятельство!

— Где же ваш прекрасный замок?

— Ясное дело, у него в голове не все в порядке!

— Бей его!

Суета вокруг белья, мальчишки убегают, а Андерсен и Иетта пря­чутся за простынями с разных сторон.

Андерсен.

Иетта! Иетта! Когда я буду играть главную роль и имя мое будет вот такими буквами напечатано на афише, я непременно пришлю тебе билет!

Иетта.

Спасибо, дорогой Ханс!

Андерсен взрослый.

Вот у кого надо учиться мужеству. С такой чудесной душой, с таким светлым умом — и так обиже­на природой! Другая на ее месте давно превратилась бы из де­вушки в бутылку с уксусом. А у нее всегда ясная улыбка, она живо всем интересуется и находит еще силы, чтоб утешать меня!

Андерсен.

Милая Иетта, крохотный эльф, право же, я ког­да-нибудь напишу о тебе так, чтобы все увидели, как ты пре­красна... Стихи?... Нет, может быть, лучше не стихи, а что-ни­будь вроде волшебной истории... Я напишу сказку и назову, Иетта, ее в честь тебя — «Дюймовочка».

Сцена 6

Дюймовочка, Жук, жуки.

Выскакивает Жук и хватает Иетгу-Дюймовочку.

Жук.

Ж-ж-ж... прелесть, какая хорошенькая, хоть совсем не похожа на майского жука.

Дюймовочка.

Зачем, зачем вы меня утащили, господин Жук?

Жук.

Ж-ж-желаю видеть вас своей женой.

Дюймовочка.

Ах, но я не хочу замуж.

Жук.

 Ж-Жить со мной - большая честь.

Дюймовочка.

Я хочу домой!

Жук. Ж-желаю представить тебя своим друзьям. Господа! Позвольте представить: моя невеста.

Жуки (обступив Дюймовочку со всех сторон)

— У нее только две ножки! Жалко смотреть!

— Какая у нее тонкая талия!

— Фи! Она совсем как человек!

— У нее нет щупальцев!

— Как некрасиво!

— Она даже не жужжит!

Жук.

Ж-жаль, что ты такая безобразная. Иди куда хочешь.

Все уходят.

Сцена 7

Андерсен взрослый, Андерсен-ребенок, Мария.

Андерсен взрослый.

Наступила зима, и мне приходи­лось сидеть дома, т. к. не было зимних башмаков. Именно в та­кие долгие зимние дни я и сочинял стихи и истории о доблест­ных рыцарях. Я читал стихи всем, кто соглашался меня слушать. Но люди недоуменно разводили руками и крутили пальцем у виска у меня за спиной.

Иногда, когда тоска одолевала и играть было не с кем, я на­гревал медную монету на печке и прикладывал ее к заледенело­му стеклу. Лед под монетой таял, и через прозрачный кружочек я мог видеть, что происходит на улице.

Андерсен-ребенок.

Мама, смотри, какие красивые узо­ры на окне! Видишь? Тут женщина в белом платье, у нее на го­лове корона, и она протягивает руки.

Мария.

Ледяная дева разъезжает в своих хрустальных санях, заглядывая ночью в окна! Увидишь: это не к добру.

Сцена 8

Кай, Герда, Снежная королева.

Герда.

Снег! Опять идет снег!

Кай.

Это роятся белые пчелы!

Г е р д а.

А у них тоже есть королева?

Кай.

Есть! Снежинки окружают ее густым роем, но она боль­ше их всех и никогда не остается на земле, вечно носится на облаке. Часто по ночам пролетает она по городским улицам и заглядывает в окошки - вот оттого-то они и покрываются ледя­ными узорами, словно цветами!

Герда.

А Снежная королева не может попасть сюда?

Кай.

Пусть-ка попробует! Я посажу ее на теплую печку - она и растает!

Герда.

А-а! Снежная королева!

Снежная Королева.

Славно проехалась! (Обращаясь к Каю.) А ты совсем замерз. Полезай ко мне в шубу!

Герда.

Кай! Опомнись, Кай! Что ты делаешь?! Кай. Отстань!

Снежная Королева.

Все еще мерзнешь? (Целует Кая.)

Кай.

Какой холодный поцелуй, холоднее льда, пронзил хо­лодом насквозь и дошел до самого сердца.

Снежная Королева.

Больше я не буду тебя целовать! А не то зацелую до смерти!

Снежная королева увозит Кая.

Герда.

Кай! Кай! Куда же ты, Кай? Я найду тебя! Я растоп­лю лед твоего сердца, и мы опять будем вместе!

Сцена 9

Андерсен взрослый, Принц, Мария, Андерсен-ребенок

Андерсен взрослый.

Мне так хотелось учиться, но де­нег не было. Один знакомый полковник обещал отвести меня к самому принцу.

Андерсен-ребенок.

Теперь-то все и сбудется: ведь Принц — это тот же волшебник. Скажет слово — и все будет по его!

Мария.

Когда принц спросит, чего бы ты хотел, поклонись и скажи.

— Ваше высочество, я хочу учиться в латинской школе.

Андерсен взрослый.

Принц принял меня ласково. Он выслушал мое пение и сцены из Шекспира, потрепал по плечу и сказал:

Принц.

Молодец! Чем же ты хочешь заняться в будущем?

Андерсен-ребенок.

Я хочу учиться в латинской школе. (Тихо.) А еще больше я хочу играть в театре, Ваше высочество...

Принц. Учиться — это долго и дорого, и беднякам это не под силу. Что же касается театра, то это вообще несерьезно. Сыну ремесленника следует стать тоже ремесленником: в этом куда больше толку. Ты можешь сделаться токарем. Это прекрасное занятие, и если ты согласен, то я дам нужные распоряжения. Решай!

Андерсен взрослый.

Нет, Ваше высочество. Я все-таки постараюсь стать актером.

Принц.

Ты упрям. Боюсь, что тебе придется горько пожа­леть об упущенной возможности. Можешь идти, мальчик. А меня ждут портные.

Сцена 10

Король, два портных, придворные

Король.

Готов ли мой новый наряд для торжественной про­цессии?

1-й портной.

Не угодно ли полюбоваться?

2-й портной.

Какой рисунок!

1-й портной.

Какие краски!

Король (в сторону).

Да что же это такое?! Я ничего не вижу! Ведь это ужасно! Глуп я, что ли? Или не гожусь в короли! Это было бы хуже всего! (Портным.) О да, очень, очень мило! На­граждаю вас рыцарским орденом и жалую званием придворных ткачей.

1-й портной.

Пора одеваться.

2-й портной.

Ваше королевское величество, соблаговоли­те раздеться и стать вот тут, перед большим зеркалом!

1-й портной. Мы нарядим вас.

2-й портной.

Вот панталоны!

1-й портной.

Вот камзол!

2-й портной.

Вот кафтан!

1-й портной.

Чудесный наряд!

2-й портной.

Легок, как паутина. Вы не почувствуете его на теле.

1-й портной.

Но в этом-то вся и прелесть!

Король.

Я готов! Хорошо ли сидит платье?

Придворные (со всех сторон)

— Боже, как идет!

— Как чудесно сидит!

— Какой узор! Какие краски!

— Роскошное платье! Ребенок. А ведь король-то голый!

Все с криками и визгом разбегаются.

Сцена 11

Андерсен взрослый, Андерсен-ребенок, Мария, Карен

Андерсен взрослый.

Мне было 14 лет. Единственное, о чем я мечтал, — быть актером. Но в Оденсе не было театра. Зато он есть в столице Дании — городе Копенгагене. Я решил во что бы то ни стало попасть в Копенгаген и во что бы то ни стало поступить в театральную труппу.

Карен.

Какой ты хвастунишка! Где тебе странствовать по свету... ты ведь всего боишься: и коров, и темноты, и воды. И силы в тебе совсем мало. Играй ты лучше со своими куколками.

А н д е р с е н-ре б е н о к.

Я ничего не побоюсь, когда будет нужно!

Карен.

Так, наверное, этого никогда не будет, и просидишь ты весь век у маминой юбки. А я вот скоро уеду куда глаза гля­дят, надоело мне тут сидеть!

Андерсен.

И уезжай, пожалуйста, никто тебя не держит!

Карен.

И уеду, никого не спрошусь! А тебя мама не пустит!

Андерсен.

Пустит, пустит! Она меня любит, а ты злая и непослушная!

К а р е н.

А ты трусишка и плакса, да еще уродец в придачу!

Андерсен взрослый.

Каждый день я доказывал, умо­лял, и постепенно ее сопротивление слабело.

Мария.

Все-таки у меня язык не поворачивается разрешить тебе ехать. Ну что ты будешь делать один, без гроша в кармане в большом городе? Подумать страшно!

Андерсен.

Но я же стану знаменитым, мама! Правда! Ты поверь мне! Так всегда бывает: вытерпишь ужас сколько плохо­го, а потом зато станешь знаменитым. Это я слышал, и в книгах то же написано.

Мария.

Ладно. Я схожу к старой колдунье Мете. Пусть та раскинет на картах, погадает на кофейной гуще,, и тогда по­смотрим...

Сцена 12

Мета, призраки, Мария

Мета.

Цветок счастья мальчика цветет не здесь, его надо ис­кать далеко отсюда! Сейчас как раз наступает подходящее для этого время.

Мария.

Неужто ему вправду надо ехать? Поглядите еще, матушка, хорошенько.

Танец колдуньи.

Мета.

Теперь я вижу звезды. Вот еще и еще... Так и вспыхи­вают кругом!

М а р и я.

Да что бы это могло означать?

Мета.

Наверное, фейерверк. Их ведь зажигают по праздни­кам и в честь важных особ. Так не иначе, как в честь вашего мальчика будет такой фейерверк!

Сцена 13

Андерсен и Мария

Андерсен.

Видишь, мама, я же говорил тебе!

Мария.

Интересно, где это мы возьмем денег тебе на доро­гу? Даром-то в Копенгаген не повезут, а своей кареты у нас вро­де еще не завелось. Разве что старухины звезды предложить вме­сто платы.

Андерсен.

Копилка! Я разбил свою копилку! Два года я опускал туда каждую монету, и теперь у меня целое состояние — целых тринадцать монет.

Мария разводит руками.

М а р и я.

Я это так... ему разрешила. Он ведь мне ни минуты покоя не давал. Пусть себе прокатится до Нюборга, а там, как увидит море, сразу испугается и вернется домой.

Сцена 14

Андерсен только взрослый

Андерсен.

6 сентября 1819 г. худенький четырнадцатилет­ний мальчик с узелком в руках смотрел с холма на Копенгаген.

Андерсен.

Голова моя слегка кружится. Прямо не верится, что это я, Ханс Кристиан с улицы монастырской мельницы, стою здесь и смотрю на все эти башни, шпили церквей, на огромные дома. Где-то среди них должен быть и королевский театр — мой замок, моя заветная цель.

Три года. Три года я, голодный и оборванный, буду стучать в ворота и двери замков и домов знатных вельмож. Я буду играть в театре третьестепенные маленькие роли. Я буду петь перед гос­подами, пока не потеряю голос. Я буду писать стихи и пьесы, над которыми одни будут насмехаться, а другие — хвалить. До­веденный до отчаяния, я приду на берег реки, чтобы утопиться. Какая-то неведомая сила удержала меня от рокового шага...

3 сентября 1822 года я отдал в дирекцию театра свою траге­дию «Альфсоль» и вот теперь, десять дней спустя, я пришел ус­лышать приговор...

Сцена 15

Дирекция театра из трех человек, Андерсен

Дирекция театра

— Ваша пьеса обнаруживает недостаток образования и ли­тературную неопытность. Она не годится для постановки на королевской сцене.

— Тем не менее профессор Раабек нашел в вашей трагедии искры таланта. Поэтому дирекция считает, что необходи­мо дать вам возможность получить образование. С этой целью мы решили рекомендовать вас для получения ко­ролевской стипендии.

— Как только будет получено согласие на это его величества, вы поступите в латинскую школу. Разумеется, это возмож­но только при условии, что вы согласитесь всецело посвя­тить себя необходимым школьным занятиям.

— Подумайте серьезно и дайте нам ответ.

Андерсен.

Я вам страшно благодарен. Я... я просто не знаю, что сказать... Вы так заботитесь обо мне... Но вы увидите, я буду стараться изо всех сил!

Дирекция театра

— Мы надеемся, что вы действительно чувствуете размер оказываемого вам благодеяния.

— А самое главное: серьезность принятого вами решения.

— Мы от всей души желаем вам успеха.

Андерсен.

Если б я мог знать, что учеба в латинской школе станет для меня очередным испытанием.

Сцена 16 Мейслинг и Андерсен

Мейслинг (выговаривая мальчику, разбрасывает по полу листы с его произведениями).

Вы зачислены во второй класс. Даль­нейшее будет зависеть от вашего усердия. Помните, что это боль­шая честь для вас — быть принятым в ту самую школу, которую окончили многие выдающиеся люди Дании!

Андерсен (сидя на, полу, собирает листы).

В 17 лет я сел за школьную парту во втором классе. Единственной отрадой были стихи, которые я не переставал писать.

Мейслинг.

Ваши стихи... Мне все ясно. Насколько я знаю, вы обещали дирекции театра всецело посвятить себя школьным занятиям.

Андерсен.

Да, но я думал, что в свободное время...

Мейслинг.

Ни в коем случае! В вашем возрасте слишком многие мнят себя поэтами и на этом основании терзают уши окружающим. Запомните: я со всей строгостью буду следить, чтобы вы не обманывали доверия своих благодетелей и не тра­тили время и бумагу на писание всякой дребедени.

Возвращается с листами сочинений.

Вы жалкий болван и тупица! И такой идиот еще смеет вооб­ражать себя поэтом! Это же курам на смех!

Бросает листы на пол и отходит.

Опять я слышу, что вы сочинили какие-то стишки, вместо того, чтобы заниматься делом! Покажите мне их немедленно! И ради этой пачкотни вы обманываете доверие своих благодете­лей, которые пригрели вас, нищего бродяжку! Сумасшедший дом — вот ваше будущее!

Разбрасывает листы.

Вы думаете, дорогой Андерсен, что вы рождены стать вели­ким поэтом? Нет, вы им не будете, не надо вам в это верить! Бросает листы на пол, Андерсен их собирает.

Как, вы опять здесь? Когда же вы соизволите убраться? Я уже собирался выбросить на улицу ваше барахло!

Листы подбрасывает вверх и в сторону. Андерсен собирает.

До чего же вы мне надоели, осел вредный и несчастный! Уби­райтесь к черту в самое пекло, идиот сумасшедший! Бездарный стихоплет!

Андерсен (продолжая собирать листы бумаги).

Сон! Страш­ный сон наяву.

Сцена 17

Оле-Лукойе, Андерсен

Оле-Лукойе.

Дорогой Андерсен, я подарю тебе бессмер­тие. Я, Оле-Лукойе. Никто не знает столько сказок, сколько зна­ет их Оле-Лукойе.

Вечером, когда дети преспокойно сидят за столом, я тихо-тихо поднимаюсь по лестнице, осторожно притворяю дверь, неслыш­но захожу в комнату, слегка брызгаю детям в глаза сладким мо­локом. Веки у детей начинают слипаться, я подкрадываюсь к ним сзади легонько дуть им в затылок. Когда дети заснут, я при­саживаюсь к ним на постель. Под мышками у меня всегда два зонтика: один с картинками, который я раскрываю над хоро­шими детьми, и тогда им всю ночь снятся чудеснейшие сказки; а другой совсем простой, гладкий, который я развертываю над нехорошими детьми. Эти дети спят всю ночь как чурбаны, а поутру оказывается, что они ничего не видели во сне!

Дорогой Андерсен, я дарю тебе все свои сказки, они сделают тебя самым знаменитым сказочником в мире, ведь сама жизнь — чудеснейшая из сказок.

Андерсен.

Сама жизнь — чудеснейшая из сказок... Что, что это было?

На сцену выбегают все действующие лица.

Кто вы?

— Мы — твои верные друзья!

— Мы — твоя слава!

— Мы - твои сказки!

— Мы пришли, чтобы твое имя стало бессмертным! Андерсен. За всю жизнь я написал сотни стихотворений,

десятки пьес и несколько романов. Но только сказки принесли мне признание и славу! Предсказание гадалки и колдуньи Меты сбылось: 2 апреля 1875 года, в день моего 70-летия, небо Копен­гагена озарилось огнями фейерверка в мою честь. К этой дате мои сказки были изданы во всем мире на пятнадцати языках.

Да, мой отец был честным ремесленником, и всему, чего я достиг, я обязан самому себе, а не деньгам или происхождению. Думаю, что я вправе этим гордиться.

Занавес.