Пожалуй, не так уж много случалось в истории
событий, которые влекли бы за собой столь же поразительные перемены сразу для
многих стран — и в мировоззрении, и во всем укладе жизни, — как походы
рыцарей-крестоносцев на Восток ради освобождения Гроба Господня из-под власти
неверных. Вот разве что плавания Христофора Колумба, после которых открылся
неведомый прежде европейцам Новый Свет с его неисчерпаемыми запасами золота и
серебра, можно поставить в один ряд с ними. Или нашествия кочевых азиатских
народов, волнами накатывающиеся на европейские страны. Или, наконец, само
официальное признание христианства и его распространение.
В 326 году мать римского императора
Константина I Великого Елена, позже причисленная к лику Святых, совершила
паломничество в Иерусалим. По ее воле поднят был деревянный крест, на котором
за три с лишним века до этого распяли Иисуса Христа. Этот крест медленно
поворачивали на все стороны света, как бы показывая святыню всему миру и
посвящая весь мир Христу.
Там же, в Иерусалиме, в Гефсиманском саду был
возведен храм Воскресения, где христиане могли бы молиться у Гроба Господня. А
сам император Константин дал христианской Церкви, до этого преследуемой и
гонимой, свободу, за что был назван равноапостольным. Он же перенес столицу из
Рима в Константинополь, город на берегу пролива Босфор, как раз между Европой и
Азией, который позже стал столицей Византийской империи.
Многие люди совершили с тех пор паломничество
к Святым Местам. Поклониться им шли священники, купцы, горожане, рыцари.
Долгий, трудный путь предстоял до Иерусалима,
немалые тяготы ждали путников и на обратном пути. Зато, вернувшись, они и сами
были уже как бы окружены ореолом святости. И в Иерусалим, которым после Рима
владела Византийская империя, а потом арабы, собирались все новые и новые
паломники; даже самые знатные из христиан, в том числе и короли, не гнушались
брать в руки страннический посох.
Однако ко второй половине XI века на Востоке
произошли важные перемены.
Многие земли, относящиеся к Византии, а также
и персидские, и арабские, завоевали кочевые тюркские народы, пришедшие из
Средней Азии и основавшие свое государство. Один из их предводителей носил имя
Сельджук; так и повелось, что всех этих кочевников стали называть сельджуками.
На захваченной ими территории оказались древние города Дамаск, Антиохия,
Акра...
Попал под власть сельджуков и священный для
христиан Иерусалим.
Правда, никак этого не отнимешь: захватив
древние территории, сельджуки, подобно арабам, веровавшие в Аллаха и его
пророка Магомета, терпимо относились и ко всем другим религиям. На подвластных
им землях жили, как и в Иерусалиме, люди самых разных национальностей — арабы,
греки, сирийцы, евреи, арабы.
Верования у них тоже различались: армяне,
греки, сирийцы были в основном христианами, арабы исповедовали ислам, евреи
поклонялись богу Яхве.
Сельджуки не тронули ни одной из религиозных
святынь, в том числе и Гроб Господень. Не препятствовали они и паломникам из
Европы — тем приходилось лишь платить небольшой налог.
И все же пришел день, когда христианская
Церковь призвала всех верующих и в первую очередь, разумеется, свое верное
христианское рыцарское войско, подняться на освобождение Гроба Господня.
Случилось это в ноябре 1095 года во французском городе Клермон, который теперь
называется Клермон-Ферран, где проходил церковный Собор — собрание высших
церковных сановников во главе с папой римским Урбаном II. Присутствовали на нем
во множестве и знатные светские лица.
На Соборе решались разные вопросы.
Папа подтвердил обязательность соблюдения
всеми христианами «Божьего мира» — объявляемого Церковью на определенный срок
полного прекращения любых войн. Кроме того он отлучил от Святой Церкви
французского короля Филиппа I, покинувшего жену, чтобы жениться на другой.
Однако в Клермоне собралось и великое
множество простого народа: все ждали, что папа, француз по происхождению,
носивший в миру имя Одон де Лажри, выступит перед соотечественниками. 26 ноября
1095 года тысячи людей с раннего утра терпеливо ждали появления Урбана II на большой
равнине у одной из городских стен. |