Персия была не первым царством,
объединившим в опасную силу весь Восток. До Персии была Ассирия, и ее
царство держалось тридцать поколений — от Семирамиды до Сарданапала. И о
той и о другом рассказывались легенды.
Ассирийская столица называлась Ниневия.
Построил ее царь Нин. Стена Ниневии была в сто ступней высоты и такой
ширины, что поверху могла проехать колесница на трех конях, а башен в
этой стене было полторы тысячи. Нин не жил в Ниневии, он воевал в
дальних краях. Вокруг Ниневии царские пастухи пасли стада, а царские
воины собирали с них оброк и отвозили царю.
У одного пастуха была дочь Семирамида.
Начальник царских воинов увидел ее, влюбился и взял за себя замуж. Он
так ее любил, что, когда царь вызвал его к себе в поход, он велел
Семирамиде ехать за ним. Чтобы никто не узнал в ней женщину, Семирамида
придумала наряд, прикрывавший все тело: шаровары, куртка с рукавами и
шапка с покрывалом. С тех самых пор этот наряд (казавшийся странным для
греков с их открытыми руками, ногами и лицами) стал на Востоке общим для
мужчин и для женщин. Но царя он не обманул. Нин узнал в Семирамиде
женщину, увидел, что она прекрасна, и понял, что она умна. Он сказал ее
мужу: «Отдай мне жену». Тот не мог послушаться и не смел ослушаться: он
закололся мечом. Семирамида стала царицей.
Царь ее любил, но она его не любила.
Однажды она сказала ему: «Обещай выполнить одну мою просьбу!» Царь
обещал. Она сказала: «На один только день уступи мне царство, чтобы все
меня слушались». Царь вручил ей скипетр и посадил на трон. Она хлопнула в
ладоши и показала страже на царя: «Убейте его!» Так погиб царь Нин, а
Семирамида стала владычицей Азии.
Чтобы не жить в Ниневии, она выстроила
новую столицу, еще больше: Вавилон. Ниневия была на реке Тигре, а
Вавилон на реке Евфрате. Стены его были втрое выше ниневийских, а
проехать по ним могла колесница не в три, а в четыре коня. Через Евфрат
был мост на каменных столбах; чтобы поставить эти столбы, воду из
могучей реки пришлось отвести в огромный пруд. На берегу стоял не один, а
два царских дворца, каждый за тройной стеной. Рядом был холм, а на
склоне холма — висячие сады Семирамиды, раскинутые как бы на ступенях
исполинской лестницы; каждая ступень была подперта колоннадою, и каждая
колоннада была сама как дворец. Воду в гору подавали из Евфрата длинной
цепью ведер. С вершины холма был виден весь Вавилон — город, похожий не
на город, а на целую страну.
Так Ассирийское царство началось женщиной,
сильной, как мужчина. А кончилось оно мужчиной, слабым, как женщина.
Потомки Семирамиды решили, что людям свойственно бояться таинственного и
неизвестного, и сделали себя таинственными и неизвестными. Они не
выходили из дворца, показывались только ближайшим слугам, а приказы
отдавали через вестников. Народ и впрямь недоумевал и боялся. Зато цари
за тридцать поколений изнежились и изленились вконец.
Последнего ассирийского царя звали
Сарданапал. Однажды его случайно увидел наместник горной Мидии Арбак.
Царь сидел среди жен, безбородый, набеленный, нарумяненный, и под звуки
песен расчесывал крашенную пурпуром шерсть. Суровый Арбак был потрясен.
Мидия восстала, и мидяне осадили Ниневию. Сарданапал не умел бороться и
не хотел сдаться. Он собрал вокруг себя все свои богатства и всех своих
жен и детей, запер выходы и зажег дворец. Пламя бушевало пятнадцать
дней. Народ видел дым из-за стен и думал, что это царь приносит жертвы
богам. Когда мидяне вошли в город, на месте дворца была гора пепла. Ее
выпросил себе вавилонский наместник и выплавил из нее сто тысяч талантов
золота и серебра.
Ниневия была стерта с лица земли, но
надгробный памятник Сарданапалу остался. Он изображал царя с пальцами,
сложенными щелчком, и с надписью:
Все, что я съел, и все, что я выпил, осталось со мною;
Все остальное, что есть, право, не стоит щелчка.